советский военачальник, генерал-лейтенант, Герой Украины
Во время Великой Отечественной Войны - начальник штаба нескольких армий (53-й, 57-й, 4-й гвардейской). Участвовал в Курской битве, в битве за Днепр. Внёс значимый вклад в успешное завершение Корсунь-Шевченковской операции. Его штаб организовал разгром противника в Ясско-Кишиневской операции. Участвовал во взятии Будапешта и Вены . В 1945 году подписал от Советского Союза Акт капитуляции Японии.
Биография
Родился Кузьма Деревянко 14 ноября 1904 года в селе Косенивка Уманского уезда Киевской губернии Российской империи. Сейчас это Уманский район Черкасской области (Украина). С трёх до девяти лет жил на Вологодчине, куда (в Великий Устюг) сослали в 1907 году отца за участие в революционных событиях. Окончил церковно-приходскую школу, несколько классов гимназии. К 1922 году имел большой трудовой стаж (каменотёс, разнорабочий, пахарь).
С 1922 года - в Красной Армии, где получил основное образование: Киевская, а затем Харьковская военные школы, через 10 лет - военная академия. В Харьковской школе военных старшин Кузьма Деревянко заинтересовался японским языком и к выпуску из школы уже говорил и писал по-японски. В 1933 году, поступая в Военную академию им. М. В. Фрунзе, он выбрал для изучения английский и японский языки.
Будучи в 1936 году всего лишь капитаном, к началу войны с Германией К.Деревянко выдвинулся по службе, выполняя ряд ответственных специальных поручений.
В 1936-1938 годах капитан Деревянко выполнял секретную операцию по снабжению оружием китайских войск, воевавших с японцами, за которую получил орден Ленина, вручённый ему в Кремле лично «всесоюзным старостой» М. И. Калининым .
Во время советско-финской войны (1939-1940) доброволец майор К. Деревянко - начальник штаба Отдельной особой лыжной бригады. Это было разведывательно-диверсионное подразделение, сформированное в основном из студентов Ленинградского института физкультуры им. Лесгафта. Сам Деревянко занимался не только планированием. Когда лыжный отряд мастера спорта В. Мягкова (посмертно - Героя Советского Союза) попал в засаду белофиннов и был разгромлен, Деревянко во главе другого отряда вынес раненых и погибших. За финскую войну Деревянко награжден орденом Красной Звезды и вне очереди стал полковником.
С августа 1940 года К. Деревянко - заместитель начальника разведотдела Прибалтийского особого военного округа.
В январе-марте 1941 года он выполнял особое задание в Восточной Пруссии, а с 27 июня 1941 года - начальник разведотдела штаба Северо-Западного фронта. В этом качестве он в августе 1941 года возглавил рейд в тыл немецких войск, в ходе которого из концлагеря под Старой Руссой было освобождено около двух тысяч пленных красноармейцев, многие из них пополнили войска фронта.
Во время войны Деревянко начальник штаба нескольких армий (53-й, 57-й, 4-й гвардейской). Участвовал в Курской битве, в битве за Днепр. Внес значимый вклад в успешное завершение Корсунь-Шевченковской операции. Его штаб организовал разгром противника в Ясско-Кишиневской операции. Участвовал в освобождении Будапешта и Вены .
4 мая 1942 года Деревянко назначен начальником штаба 53-й армии Северо-Западного фронта и награждён орденом Красной Звезды. Одновременно ему присвоен чин генерала (по представлению начштабфронта и замначгенштаба А. М. Василевского). 19 апреля 1945 года - он уже генерал-лейтенант.
Kuzma Derevyanko
Карьера: Генерал
Рождение: Украина, 14.11.1904
Генерал-лейтенант, один из немногих генералов, награжденных всеми тремя орденами имени выдающихся полководцев Суворова, Кутузова и Богдана Хмельницкого. Кавалер Ордена Ленина и Боевого Красного Знамени. Также награждён американским орденом За заслуги и двумя венгерскими орденами. Во время Великой Отечественной Войны войны начальник штаба нескольких армий (53-й, 57-й, 4-й гвардейской).
Участвовал в Курской битве, в битве за Днепр. Внес значимый вклад в успешное завершение Корсунь-Шевченковской операции. Его штаб организовал разгром противника в Ясско-Кишиневской операции. Участвовал в освобождении Будапешта и Вены. В 1945 году подписал от Советского Союза Акт капитуляции Японии.
Родился Кузьма Деревянко 14 ноября 1904 года в селе Косенивка Уманского уезда Киевской губернии Российской империи. Сейчас это Уманский район Черкасской области (Украина). С трех до девяти лет жил на Вологодчине, куда (в Великий Устюг) сослали в 1907 году отца за участие в революционных событиях. Окончил церковно-приходскую школу, немного классов гимназии и немалый рабочий стаж (каменотёс, разнорабочий, пахарь).
С 1922 года в Красной Армии, где получил основное образование: Киевская, а после этого Харьковская военные школы, сквозь 10 лет военная академия. В Харьковской школе военных старшин Кузьма Деревянко заинтересовался японским языком и к выпуску из школы уже говорил и писал по-японски. В 1933 году, поступая в Военную академию им. М. В. Фрунзе, он выбрал для изучения британский и японский языки.
Будучи в 1936 году всего только капитаном, к началу войны с Германией К.Деревянко выдвинулся по службе, выполняя строй ответственных специальных поручений.
В 193638 гг. капитан Деревянко выполнял секретную операцию по снабжению оружием китайских войск, воевавших с японцами, за которую получил орден Ленина, вручённый ему в Кремле лично всесоюзным старостой М. И. Калининым.
Во время советско-финской войны (19391940) доброволец майор К.Деревянко руководитель штаба Отдельной особой лыжной бригады. Это было разведывательно-диверсионное подразделение, сформированное в основном из студентов Ленинградского института физкультуры им. Лесгафта. Сам Деревянко занимался не только планированием. Когда лыжный отряд мастера спорта В.Мягкова (посмертно Героя Советского Союза) попал в засаду белофиннов и был разгромлен, Деревянко во главе другого отряда вынес раненых и погибших. За финскую войну Деревянко награжден орденом Красной Звезды и за пределами очереди стал полковником.
С августа 1940 года К.Деревянко зам. начальника разведотдела Прибалтийского особого военного округа.
В январемарте 1941 года он выполнял особое поручение в Восточной Пруссии, а с 27 июня 1941 года патрон разведотдела штаба Северо-Западного фронта. В этом качестве он в августе 1941 года возглавил рейд в тыл немецких войск, в ходе которого из концлагеря под Старой Руссой было освобождено рядом двух тысяч пленных красноармейцев, многие из них пополнили войска фронта.
Во время войны Деревянко патрон штаба нескольких армий (53-й, 57-й, 4-й гвардейской). Участвовал в Курской битве, в битве за Днепр. Внес значимый вклад в успешное завершение Корсунь-Шевченковской операции. Его штаб организовал разгром противника в Ясско-Кишиневской операции. Участвовал в освобождении Будапешта и Вены.
4 мая 1942 года Деревянко назначен начальником штаба 53-й армии Северо-Западного фронта и награждён орденом Красной Звезды. Одновременно ему присвоен ранг генерала (по представлению комфронта Н.Ф. Ватутина и замначгенштаба А.М. Василевского). 19 апреля 1945 года он уже генерал-лейтенант.
Закончил войну на Западе генерал Деревянко начальником штаба 4-й гвардейской армии 3-го Украинского фронта (командарм генерал-лейтенант Захватаев Н.Д.). Некоторое время представлял СССР в Союзном Совете по Австрии. В связи с предстоящей войной с Японией был переведен на Дальний Восток на аналогичную пост в 35-ю армию. Но в августе (в Чите) получил команда оставить поезд и прийти в ставку главкома советскими войсками на Дальнем Востоке маршала Василевского. Там ему была вручена телеграмма Сталина и начальника генерального штаба Антонова о назначении представителем Главного командования советских войск на Дальнем Востоке при штабе Макартура.
агент СССР К.Н.Деревянко ставит свою подпись под актом о капитуляции Японии
25 августа из Владивостока Деревянко вылетел на Филиппины, где в Маниле дислоцировался штаб американских вооруженных сил на Тихом океане. Уже в Маниле 27 августа Деревянко получил телеграммой инструкция о переподчинении Ставке Верховного главнокомандования и полномочиях на подписание Акта о безоговорочной капитуляции Японии от имени Советского Верховного главнокомандования. 30 августа сообща с Макартуром и представителями стран-союзников Деревянко прибыл в Японию, а 2 сентября 1945 года принял участие в церемонии подписания акта о капитуляции.
После этого, по поручению руководства страны, с огромной опасностью для здоровья генерал немного раз посещает города Хиросима и Нагасаки, подвергнутые американской атомной бомбардировке. Составив об увиденном детальный доклад, он совместно с альбомом фотографий представил его в Генштаб, а далее лично Сталину при докладе 30 сентября 1945 года. Сам Деревянко вспоминает:
Сталин поинтересовался последствиями взрывов атомных бомб... К ответу я был готов, так как успел посетить пострадавшие города и видел все своими глазами. Передал я Сталину и альбом своих фотографий, на которых были запечатлены разрушения... На следующий день мне сообщили, что отчет в Политбюро одобрен и что моя служба в Японии получила положительную оценку.
Украинский биограф генерала, лекарь исторических наук В. Шевченко, утверждает, что материалы К. Деревянко об атомной бомбардировке были использованы в ходе разработки советского атомного оружия.
В дальнейшем Деревянко был назначен представителем СССР в созданном в декабре 1945 года Союзном Совете для Японии с местопребыванием в Токио (председателем которого был назначен главнокомандующий оккупационными силами союзников генерал Макартур).
Союзный Совет прекратил родное наличие с заключением в 1951 году Сан-Францисского мирного договора. К.Н.Деревянко перевели в Москву, где он работал в военной академии начальником кафедры вооруженных сил иностранных государств, а далее начальником управления информации Главного разведуправления Главного разведуправления (ГРУ) Генштаба.
Вследствие ядерного облучения, полученного во время посещения Хиросимы и Нагасаки, самочувствие К.Деревянко основательно ухудшилось, и затем продолжительной и тяжелой болезни он 30 декабря 1954 года скончался от рака.
2 сентября - 64-я годовщина капитуляции Японии и завершения Второй мировой войны12 августа 1945 года в Кремле решался вопрос - кому персонально от лица Верховного Главнокомандования Советских вооружённых сил поручить координацию мероприятий, связанных с подготовкой и приёмом капитуляции последнего союзника фашисткой Германии - милитаристской Японии. Выбор в Кремле был сделан в течение этого дня.
СТРОГО СЕКРЕТНО ДЛЯ ГЕНЕРАЛИССИМУСА СТАЛИНА ОТ ПРЕЗИДЕНТА ТРУМЭНА
<…> я предлагаю, чтобы генерал армии Дуглас Макартур был назначен Верховным Командующим, представляющим союзные державы, для принятия, координации и проведения общей капитуляции японских вооруженных сил. <…> Прошу Вас немедленно сообщить мне о назначаемом Вами представителе с тем, чтобы я мог уведомить генерала Макартура. Я предлагаю, чтобы немедленно была установлена непосредственная связь с генералом Макартуром в отношении каждого мероприятия».
«№ 360 ЛИЧНОЕ И СЕКРЕТНОЕ ПОСЛАНИЕ ГЕНЕРАЛИССИМУСА И. В. СТАЛИНА ПРЕЗИДЕНТУ СОЕДИНЕННЫХ ШТАТОВ г-ну Г. ТРУМЭНУ
Получил Ваше послание от 12 августа относительно назначения генерала армии Дугласа Макартура Верховным Главнокомандующим <…> Советское Правительство согласно с Вашим предложением. <…> Представителем Советского Военного Главнокомандования назначен генерал-лейтенант Деревянко, которому и даны все необходимые инструкции. 12 августа 1945 года».
Час феноменального интереса к личности главы советской делегации пробил по прошествии шестидесяти лет. Произошло это одновременно и на его малой родине - Украине, и в России. Причины как будто разные. Но - совпало. Украина, обретя самостоятельную государственность, принялась «собирать» своих сыновей и дочерей (правда, при этом безжалостно расточая ныне живущих). В России же личность Деревянко, его деятельность в Японии 1945-1951 годов стали дополнительным аргументом в споре о Южных Курилах.
По большому счёту
Современникам этот выбор мог показаться случайным. Но нам, потомкам, уже не многое в той далёкой войне кажется случайным. Человек, который своею рукой подвёл черту под мировой войной, видится не только назначенцем Политбюро или генералиссимуса…
Поиском ответа на вопрос - почему подписание Акта было поручено именно К.Н. Деревянко, одному из многих и многих десятков генералов не самого первого ряда, задавались, конечно, и прежде. Сам Кузьма Николаевич ответил так. «На вопрос, почему выбор пал на малоизвестного генерала, - мне, конечно трудно ответить. Возможно, было учтено и то обстоятельство, что сразу после встречи наших войск с союзниками в Австрии я был назначен представителем Советского командования в Союзническом совете в Вене». Конечно, этот ответ не является исчерпывающим. Вероятно, его работа с союзниками в Австрии, как и последующая миссия в Японии, были следствием всей предшествующей жизни, что и поставило его в нужное время в фокус исторического события.
Через шесть лет и один день
Утро 2 сентября 1945 года в Токийской бухте выдалось туманным; низкие тучи стлались над серыми водами и сожжённым городом и уходили вдаль, словно бы пытаясь укрыть от приближающейся минуты позора священную Фудзияму. В бухте стояло множество боевых кораблей. На одном из них - американском линкоре «Миссури», украшенном флагами, - царило необыкновенное оживление; поблескивали погоны и кокарды разных стран; на мостках несмолкаемо трещали фото и кинокамеры. Поминутно кто-то подкручивал заводные устройства. Общее внимание было обращено к столу, перед которым - с одной стороны - плотным строем стояли представители стран победительниц (США, Китая, Англии, СССР, Австралии, Канады, Франции, Голландии, Новой Зеландии), с другой - пёстрой бесформенной кучкой - представители разгромленной Японии. Главным режиссёром процедуры подписания Акта был Верховный Главнокомандующий союзных армий генерал армии США Дуглас Макартур. Он, придав процедуре некую художественную театральность, сумел сделать так, чтобы каждый из присутствующих запомнил тот день на всю жизнь. Театральность обстановки обуславливалась и наличием публики. Орудийные башни и площадки были густо облеплены американскими моряками, наблюдающими действо сверху, как со ступеней Колизея. Каждую делегацию, поднимавшуюся на борт, они встречали по-особому. Кого-то позабавила форма одежды (нижняя часть) знаменитого английского адмирала - белые шорты, похожие на детские, кого-то ослепила красота мундиров советских военных; простосердечных матросов почему-то особенно поразили лампасы на генеральских галифе. Советским морякам аплодировали, приветственно свистели, в воздух летели белые матросские шапочки. Энергия свободы и бесшабашности передавалась окружающим…
Верховное Главнокомандование Советских вооружённых сил представлял генерал-лейтенант К.Н. Деревянко. Его сопровождали: генерал-майор авиации Николай Васильевич Воронов, контр-адмирал Андрей Мефодьевич Стеценко, переводчик - капитан Николай Михайлович Карамышев.
Из толпы к Деревянко вдруг вырвался человек с фотоаппаратом. Это был легендарный фотокорреспондент «Правды» Виктор Тёмин. Журналист шепнул: «Мне не дают места для съёмки!» Это он мягко сказал, так как все места для съёмки были уже заранее распроданы (стоимость вблизи стола, говорят, доходила до 10 тысяч долларов), и худощавого невысокого Тёмина, влезшего на чужое место, дюжая американская охранка вознамерилась выбросить за борт. «Идите за мной», - не оборачиваясь, скомандовал Деревянко. Навстречу вышел генерал Макартур. Деревянко, представляя членов делегации, кивнул: «А это корреспондент Виктор Тёмин, специальный фотограф Сталина…» Место Тёмину нашлось мгновенно.
Процедура началась с акции «пять минут позора Японии». Японцы (их было 11 человек) должны были выдержать взгляд победителей. Тяжелее других для них был взгляд представителя Китайской Республики генерала Су Юн-чана; как известно, японцы китайцев за людей не считали. Японскую делегацию возглавил министр иностранных дел Мамору Сигемицу. Стоять ему было тяжело, одна нога была на протезе, и он опирался на палку. Сигемицу лишился ноги давно, когда-то в группу японских генералов во время парада в Китае была брошена граната. Теперь, прервав тишину, генерал Макартур обратился к присутствующим с заявлением, в частности он сказал: «Мы собрались здесь как представители главных воюющих держав для того, чтобы заключить торжественное соглашение, посредством которого можно будет восстановить мир. Проблемы, связанные с различными идеалами и идеологиями, были разрешены на полях сражений всего мира, и потому не подлежат дискуссии или дебатам». Небрежным жестом он пригласил к столу японских представителей. Акты на английском и японском языках лежали на зелёной скатерти. М. Сигемицу произнёс: «По приказу и от имени императора Японии и японского правительства». Он присел на стул, достал авторучку, попытался расписаться. Но перо не выпустило и капли чернил, лишь процарапало бумагу. Секретарь поспешил передать премьеру другую ручку. Следом за Сигемицу, уже не присаживаясь, подпись под Актом поставил начальник Японского Генштаба генерал Иошихидо Умэдзу. Японцы вернулись на своё место. И Макартур объявил свой выход: «Верховный Главнокомандующий Союзных Держав подпишет теперь документ от имени союзных наций. Я приглашаю генерала Уэйнрайта и генерала Персиваля подойти со мной к столу для подписания документа». Названные генералы совсем недавно были освобождены из японского плена. Дуглас Макартур достал несколько ручек и положил их на стол. Подпись он ставил в несколько приёмов, по слогам. После написания каждого слога он вручал как сувениры ручки присутствующим. От имени США документ подписал адмирал Честер Нимиц. Следом подпись поставил генерал Су Юн-чан, начальник оперативного отдела Китайского Совета Национальной Обороны армии Чан-Кайши. Следом - представитель Англии - адмирал Фрэзер. После него наступила очередь поставить подпись (последним из Потсдамской «Большой Тройки») представителю СССР.
После Деревянко под Актом оставили автографы представители Австралии, Канады, Франции, Голландии, Новой Зеландии. Когда японской делегации вручили Акт для передачи его императору Хирохито, среди японцев возникло замешательство. Обнаружилось, что в японском Акте четверо последних подписантов расписались не перед своими странами. Канадский полковник Мур Косгрейв ошибся первым, расписавшись «за Францию». Д. Макартур, приказал было заменить документ. Однако повторять процедуру сочли неблагоразумным, названия четырех государств были тут же Андреевским крестом перечеркнуты и написаны вновь, но уже напротив соответствующих подписей.
Когда чернила на Акте просохли, а все речи над палубой отзвучали, Макартур неторопливо проговорил: «А теперь давайте помолимся за мир, который был сейчас восстановлен для мира, и за то, чтобы Бог хранил его всегда. Процедура закончена».
В небе раздался рёв самолётов - это поплыли над заливом победоносной лавиной сотни «Летающих крепостей». А следом - на бреющем и в несколько эшелонов - сотни и сотни истребителей, которые с бесшабашной лихостью принялись выделывать над «Миссури» пируэты высшего пилотажа - «петли», «бочки»... И вот уже сотни десантных судов рванулись к Токио и Иокогаме - началась американская оккупация Японии.
Церемония подписания Акта длилась 45 минут, заняв время одного школьного урока. Урока, сорванного 1 сентября шесть лет и один день назад.
В тот же день И.В. Сталин обратился к советскому народу. В частности он сказал, что означает капитуляция Японии: «Это означает, что наступил конец Второй Мировой войны». Для нас важно, что Сталин тогда напомнил всем, заявив, что у нашей страны «есть еще свой особый счет к Японии», начало которому - 1904 год: «Сорок лет ждали мы, люди старого поколения, этого дня. И вот, этот день наступил. Сегодня Япония признала себя побежденной…»
День 3 сентября 1945 года в СССР был объявлен праздником Победы над Японией. 30 сентября был издан указ об учреждении медали «За победу над Японией». Именно в тот день К.Н. Деревянко побывал в Кремле с докладом о положении в Японии и представил Сталину альбом с фотографиями из засекреченной зоны — Хиросимы и Нагасаки.
Первые тайны будущего генерала
В кровавом для России 1904-м, в день поминовения Безсребреников и чудотворцев Космы и Дамиана (14/1 ноября) в селе Косеновка Киевской губернии (ныне это Черкасская область) родился мальчик, которого назвали по святцам - Кузьма. В тот день на другом краю страны продолжалась тяжелейшая оборона крепости Порт-Артур, где «японская пехота тесными колоннами продиралась сквозь огонь артиллерии, пулеметов и ручных гранат». Тогда же к защитникам крепости пришло воодушевляющее известие: из Балтики на помощь к ним вышла эскадра…
Союзники на МИССУРИ, слева в строю генерал Деревянко
Японская делегация на МИССУРИ
Рос Кузьма в многодетной семье*. Его отец Николай Кириллович (1877-1935), судя по всему, в молодости не чужд был бузотёрства, что проявилось в годы первой революционной смуты, когда его с семьёй ненадолго сослали под Вологду. Однако запомнился дед Мыкола косеновцам как человек совестливый и рассудительный. Был он каменотёсом (гранитным промыслом исстари кормилась вся округа), возы делал, землю, выделенную после революции, пахал… Мать - Секлита Герасимовна (1879-1955) была человеком глубокой веры. Кузьма Николаевич Деревянко науку начал постигать в церковно-приходской школе. Потом недолго занимался в уманьской гимназии. В 1922 он поступил на службу в Красную армию и окончил в Харькове школу червонных старшин. В Харькове он почему-то заинтересовался японским языком, начал учить. Женился он на девушке из своего села, на дочери священника, Галине Ивановне. Есть сведения, что в их доме, жили они в Москве, традиционно соблюдались посты. В 1936 Кузьма Деревянко окончил специальное отделение Военной академии им. Н.В.Фрунзе, после чего был направлен на работу в Разведывательное Управление РККА (предшественник ГРУ). На новой должности его ждала долгосрочная командировка. Родные лишь через десятилетия узнали, что с октября 1936 по май 1938 он занимался переброской транспортов с оружием из Советского Союза в Китайскую Республику - через Тянь-Шань и Гоби.
Широкомасштабная агрессия Японии против Китая началась в 1937 году. В то время СССР был единственной страной, которая оказывала Китаю существенную помощь. За работу в Китае 33-летний разведчик был награждён орденом Ленина. Нелишне вспомнить, что орден Ленина в те годы был исключительной редкостью.
Наверняка ждёт ещё немало открытий того исследователя, перед которым отворятся двери архивов ГРУ и Лубянки, хранящие документы, касающиеся работы Деревянко в Китае. Но в Китае ему наверняка было проще жить и принимать решения, нежели тогда, когда он вернулся в Москву…
Жизнь под обухом
Летом 1938-го, после возвращения из Китая, Деревянко был назначен на должность «санаторно-курортную» - начальником 12-го административно-хозяйственного отдела по материальному обеспечению Разведывательного управления РККА. А осенью стало известно, что два его родных дяди - Иов и Матвей - репрессированы. За участие в бандах во время Гражданской войны. И тут же - а как же, каждое лыко в строку! - вспомнили о слухах, что ещё один его дядя, Радион, погиб в бою против красных на станции Христиновка в 1919-м. И о дяде Савве, на хозяйстве которого зять стал кулаком, не забыли. И о брате Степане, осуждённом на 4 года за вредительство. Заговорили (а писали куда надо) и о том, что его отец до революции был кулаком (это точно было заведомой ложью), а в Гражданскую помогал бандитам продуктами и лошадьми. И о том, что забор в доме отца - мраморный… По поводу забора стоит заметить: в Косеновке и поныне у старинных хат можно увидеть заборы - гранитные плиты, поставленные «на попа», в селе каменотёсов - не диво. Всё доносы проверялись комиссиями. А иной проверяющий всё это и подтверждал!
Мы знаем, что и одного пункта из предъявленных обвинений было достаточно, чтобы человека исключили не только из списка сотрудников секретной службы, но и из списка живых. Однако этого не случилось. По датам мы видим, что несколько волн «чисток», прошедших в армии, он пережил, находясь в Китае. А осенью 1938-го…
Дело разбиралось в день 34-летия орденоносца, 14 ноября 1938 года. Это был «разбор-суд» - так он сам назвал то смертельно опасное мероприятие. Защищался, сохраняя достоинство. В числе репрессированных был его любимый дядя Матвей. Кузьма Николаевич пытался его обелить: «Если бы не официальный документ, я бы никому не поверил, что у этого человека имеется хоть малейшее пятнышко в смысле его политической благонадежности… Если я хоть что-нибудь взял от окружающих родных, так это от него. Он был сельским интеллигентом, всегда скромный, выдержанный, хорошо начитанный, трудолюбивый, примерный. Сколько его знаю - всё время занимался самообразованием. В последние несколько лет учительствовал, был директором одной из школ…»
«Разбор-суд» - только начало.
Он тогда описал те свои переживания: «Леденящее сердце равнодушие начальников и подчинённых, друзей и товарищей, ни на чём необоснованное подозрение, незаслуженное недоверие превращают меня из здорового, жизнерадостного, готового к работе любой трудности, готового в любой момент отдать жизнь за социалистическую Родину человека в ничтожество, в животное, безнадёжно опустившееся и потупившее взгляд при виде обуха, повисшего над его головой. Но не чувствуя вины, я мобилизую все свои силы, всю энергию…»
3 февраля 1939 года парткомиссия Разведупра объявила ему выговор за сокрытие от партии данных «об антисоветских деяньях братьев отца». Это уж обух совсем прикоснулся к его макушке, ещё чуть-чуть и кровь брызнет! Деревянко протестует, требует пересмотра дела. Защиту осуществлял он с пониманием тонкостей военного искусства, не забывая ни об одном из своих слабых мест (а их обнаруживалось всё больше и больше). При случае, разоблачая очередную ложь, он переходил и в наступление. Нужно было всё объяснить, по годам высветить свою жизнь и жизнь своих многочисленных родственников. И он объяснял: «Между прочим, если мне память не изменяет, о Радионе я упоминал в анкете, которую заполнял при поступлении в РУ в 1936 г.» А о чем-то он не знал и знать не мог. А о чём-то узнал и сообщил, правда, с задержкой (и это нужно объяснить): «Факт ареста Иова мне стал известен 16.9.38 г. из разговора в Умани… По возращении в Москву я сообщил об этом начальнику политотдела т. Ильичёву. Считаю моей ошибкой то, что это сообщение я несколько дней (10-15) оттягивал, пытаясь проверить его…» На него продолжали сыпаться доносы. Тогда ничто не казалось нелепостью, ну, например: некто «Р. выполнял вражеские установки в парикмахерской, а Деревянко потворствовал ему в этом». Или более мелкое: «Теперь мне понятно, почему до сих пор я не имею воинского звания. Это потому, что начальником был Деревянко». Но было и покруче, на выбор - «что изволите» - и политическое, и уголовное: «Деревянко не занимается очищением отдела от чуждых и сомнительных людей», «Деревянко вместе с Фёдоровым продали комнату за 15 тыс.руб…»
Когда Кузьма Николаевич разобрался, что «травля» устроена с подачи руководства Разведупра, что «начальник политотдела т. Ильичёв потребовал от отделения «Z» отрицательных данных» (о работе в Китае, за которую орден), он обратился к наркому К.Е.Ворошилову. Стоит процитировать хотя бы начало письма, это послание разведчика и дипломата: «Дорогой Климент Ефремович! Подобные письма - зло, нарушение порядка, помеха в работе и крайняя мера. Отлично понимая это, я всё же решился обратиться непосредственно к Вам, так как другого выхода не вижу. Юридически - я начальник 12 отдела РУ; фактически - «безработный», получающий свыше двух тысяч руб. денег и вот уже 4 1/2 месяца ничего общественно полезного не делающий…»
8 марта 1939 г. парткомиссия Наркомата обороны пересмотрела дело, отменила предыдущее решение. Но опала продолжалась, Деревянко оставался не у дел.
Ещё 3 января 1939 г. Кузьма Николаевич в рапорте на имя руководства РУ писал: «Заявляю о моей готовности работать на любом участке в системе РУ. <…> Самым горячим и искренним моим пожеланием была бы отправка на фронт, безразлично куда - на Запад или на Восток. <…> Наконец, если и здесь я не годен, прошу ходатайствовать и рекомендовать меня на работу научного характера в особых условиях (отдалённые и малоизвестные края и местности, горные и пустынные районы)».
Трудно сказать, где и на каком уровне решался «его вопрос» по сути, но знаем, что только лишь 9 апреля 1939 появилась положительная характеристика, подписанная руководством РУ: «С работой вполне справляется. Хороший администратор, пользуется авторитетом, в личной жизни выдержан. Политически и морально устойчив, должности вполне соответствует. Изучает английский язык. Дальнейшее использование более целесообразно на разведывательной работе в войсках или в аппарате РО (разведотделов) округов… Может командовать полком…»
Он уцелел, вероятно, вот почему. Похоже, что всё «дело» Деревянко - дальний отголосок «дела» маршала Василия Блюхера, командовавшего Дальневосточной армией и создавшего в своё время (1924-1927) революционную китайскую армию. Летом 1938-го под общим руководством Блюхера против японских формирований проводилась военная операция в районе озера Хасан. Там Красная армия понесла большие потери, погибло 2500 человек. В августе 1938-го Блюхер был отстранён от командования Дальневосточной армией. Его арестовали 22 октября, а 9 ноября 1938 г. он погиб в Лефортово. Обвинялся Блюхер, например, и в том, что он «не сумел или не захотел по-настоящему реализовать очищение фронта от врагов народа». Это притом, что Дальневосточная армия в 1936-1938 годах не раз подвергалась жесточайшим «чисткам», против которых, как известно, Блюхер не возражал. «Чистки» были направлены против кадрового состава Дальневосточной армии, что, собственно, и привело к неоправданным потерям на Хасане. Именно после Хасана Главный военный совет (в него входили И. В. Сталин, К.Е. Ворошилов, С.М. Буденный, В.М. Молотов. и др.) пришёл к выводу, что «огромные недостатки в состоянии Дальневосточного фронта», это и вина Кремля - последствие «чисток». События надвигались серьёзные - мировая война. Репрессивная машина на К.Н. Деревянко сделала осечку. Обух растаял в воздухе. Ну а пройти через «малоизвестные края и местности» ему довелось, причём это пожелание совпало с желанием отправиться на войну. Началась советско-финская кампания. За неё (в целом неуспешную для СССР) майор Деревянко, занимавшийся организацией разведывательно-диверсионных операций, был произведён сразу в полковники и награждён орденом Красный Звезды…
Малоизвестный генерал
Начало войны с гитлеровской Германией его застало в Риге. После Финляндии он был назначен на должность начальника разведотдела Прибалтийского Особого военного округа. Его первая должность во время Великой Отечественной - начальник разведотдела Северо-Западного фронта.
Кузьма Деревянко оставил мемуары, которые пройдя через ножницы цензуры, частично были опубликованы в сборнике «На земле, в небесах и на море» в Воениздате в 1987. Полностью его записки были опубликованы в переводе на украинский язык в книге Ларисы Трохименко** «Легендарный генерал», вышедшей в Киеве крошечным тиражом, в год столетия генерала. Из этого сборника почерпнуты некоторые сведения и для настоящей публикации.
После службы в разведке Северо-Западного, он воевал в составе Степного, Второго и Третьего Украинских фронтов. Он был начальником штабов нескольких армий, принимал участие в разработке планов операций по освобождению Харькова, форсированию Днепра, освобождению Полтавы, Черкасс и Чигирина, между прочим, и родных Косеновки и Умани, разрабатывал Корсунь-Шевченковскую, Уманьско-Ботошанскую, Ясско-Кишинёвскую операции, освобождал Венгрию и Австрию… Он служил под началом выдающихся полководцев - Ватутина, Василевского, Конева, Малиновского, встречался с Жуковым… В числе немногих генералов Деревянко был награждён тремя полководческими орденами - Суворова, Кутузова, Хмельницкого…
Он был профессиональным разведчиком с уникальным опытом, он знал японский и английский. В нём редкостно сочетались качества военного практика и теоретика. Внешне эта гармония выражалось и в том, что он, обладая огромной физической силой (не случайно на некоторых фотографиях он похож на Ивана Поддубного), писал очень мелким, но абсолютно разборчивым почерком.
Наполеон не нужен
Говорили, что, поручив подписание Акта малоизвестному генералу, Сталин хотел принизить значение войны на Тихом океане, так как главенствующую роль там сыграли американцы. Мы знаем, что эта версия не выдерживает критики. Сталин очень высоко оценил значение Победы над Японией. Да и вклад Советского Союза был существенным. Об этом свидетельствуют высказывания самых крупных союзных политиков и генералов (в том числе и Д. Макартура).
Если не ошибаюсь, дело совсем не в том, кому Сталин поручил подписание Акта, а в том, кому не поручил. А не поручил - маршалу Жукову, не поручил маршалу Василевскому (последний осуществлял разгром миллионной Квантунской группировки японцев). Не поручил же им, прославленным полководцам, вероятно, лишь по той причине, дабы в них не поощрять наполеоновских амбиций. Конечно, Верховный знал, что удачливым генералам эти амбиции вполне могут быть свойственны. Как, например, не чужды они оказались Дугласу Макартуру, который в 1944 году баллотировался уже в президенты США. В Японии же Макартуру будут оказываться такие же почести, как и императору; японцы его буквально обожествят, назвав величайшим из всех людей. Для Японии он будет «кесарем», «королём». Ну а восторженные американцы, встречая опального Маккартура в 1951-м, будут осыпать его автомобиль тоннами конфетти. Сталину, обладавшему известным чутьём, ничего такого, конечно, от своих полководцев не было нужно.
Особый счёт
30 сентября 1945 года Деревянко был приглашён в Кремль для доклада о положении в Японии. И.В. Сталина, в частности, интересовали последствия атомной бомбардировки Хиросимы и Нагасаки. У Деревянко, конечно же, был с собой альбом с фотографиями из закрытой зоны…
После событий на «Миссури» К.Н. Деревянко прожил десять лет, умер он в пятьдесят от рака, который развился вследствие выполненного им задания в Хиросиме и Нагасаки. Последняя должность, которую занимал пятидесятилетний генерал, - должность начальника Управления информации Главного Разведывательного Управления (ГРУ) Генштаба СССР. Он умер 30 декабря 1954 года, похоронен на Новодевичьем кладбище 3 января 1955 года… Так совпало - через пятьдесят лет и один день после сдачи Порт-Артура японцам...
В выступлении 2 сентября 1945 года И.В. Сталин, говоря об особом счёте к Японии, уточнил: «Свою агрессию против нашей страны Япония начала еще в 1904 году во время русско-японской войны. <…> Сорок лет ждали мы, люди старого поколения, этого дня. И вот, этот день наступил. Сегодня Япония признала себя побежденной и подписала акт безоговорочной капитуляции. Это означает, что южный Сахалин и Курильские острова отойдут к Советскому Союзу, и отныне они будут служить не средством отрыва Советского Союза от океана и базой японского нападения на наш Дальний Восток, а средством прямой связи Советского Союза с океаном <…>
Сталин помнил о поражении России в войне 1904-1905 годов как о своём собственном, как о личной беде.
Почему-то так и кажется, что дата рождения Деревянко - 1904 год, - мелькнувшая перед взором Сталина в личном деле генерала наряду с прочими качествами, сыграла не последнюю роль в выборе кандидатуры для подписания документа, ставшего последней страницей Второй мировой войны.
30.12.1954
Деревянко Кузьма Николаевич
Советский Военачальник
Герой Украины
Кузьма Деревянко родился 14 ноября 1904 года в селе Косеновка Уманского уезда Киевской губернии Российской империи. Сейчас это Уманский район Черкасской области. С трёх до девяти лет жил на Вологодчине, куда сослали в 1907 году отца за участие в революционных событиях. Окончил церковно-приходскую школу, несколько классов гимназии. К 1922 году имел большой трудовой стаж.
С 1922 года - в Красной Армии, где получил основное образование: Киевская, а затем Харьковская военные школы, через 10 лет - военная академия. В Харьковской школе военных старшин Кузьма Деревянко заинтересовался японским языком и к выпуску из школы уже говорил и писал по-японски. В 1933 году, поступая в Военную академию им. М. В. Фрунзе, он выбрал для изучения английский и японский языки.
Будучи в 1936 году всего лишь капитаном, к началу войны с Германией К. Н. Деревянко выдвинулся по службе, выполняя ряд ответственных специальных поручений.
В 1936-1938 годах капитан Деревянко выполнял секретную операцию по снабжению оружием китайских войск, воевавших с японцами, за которую получил орден Ленина, вручённый ему в Кремле лично «всесоюзным старостой» М. И. Калининым.
Во время советско-финской войны доброволец майор К. Деревянко - начальник штаба Отдельной особой лыжной бригады. Это было разведывательно-диверсионное подразделение, сформированное в основном из студентов Ленинградского института физкультуры им. Лесгафта. Сам Деревянко занимался не только планированием. Когда лыжный отряд мастера спорта В. Мягкова попал в засаду финнов и был разгромлен, Деревянко во главе другого отряда вынес раненых и погибших. За финскую войну Деревянко награждён орденом Красной Звезды и вне очереди стал полковником.
С августа 1940 года К. Деревянко - заместитель начальника разведотдела Прибалтийского особого военного округа.
В январе-марте 1941 года он выполнял особое задание в Восточной Пруссии, а с 27 июня 1941 года - начальник разведотдела штаба Северо-Западного фронта. В этом качестве он в августе 1941 года возглавил рейд в тыл немецких войск, в ходе которого из концлагеря под Старой Руссой было освобождено около двух тысяч пленных красноармейцев, многие из них пополнили войска фронта.
Во время войны Деревянко начальник штаба нескольких армий. Участвовал в Курской битве, в битве за Днепр. Внёс значимый вклад в успешное завершение Корсунь-Шевченковской операции. Его штаб организовал разгром противника в Ясско-Кишиневской операции. Участвовал в освобождении Будапешта и Вены.
В 1942 году, 4 мая Деревянко назначен начальником штаба 53-й армии Северо-Западного фронта и награждён орденом Красной Звезды. Одновременно ему присвоено звание генерал-майора. 19 апреля 1945 года - он уже генерал-лейтенант.
Закончил войну на Западе генерал Деревянко начальником штаба 4-й гвардейской армии 3-го Украинского фронта. Некоторое время представлял СССР в Союзном Совете по Австрии.
В связи с предстоящей войной с Японией был переведён на Дальний Восток на аналогичную должность начальника штаба 35-й армии. Но в августе получил приказ покинуть поезд и прибыть в ставку главкома советскими войсками на Дальнем Востоке маршала А. М. Василевского. Там ему была вручена телеграмма И. В. Сталина и начальника генерального штаба А. И. Антонова о назначении представителем Главного командования советских войск на Дальнем Востоке при штабе генерала Д. Макартура.
Из Владивостока Деревянко вылетел 25 августа на Филиппины, где в Маниле дислоцировался штаб американских вооружённых сил на Тихом океане. Уже в Маниле 27 августа Деревянко получил телеграммой приказ о переподчинении Ставке Верховного главнокомандования и полномочиях на подписание Акта о безоговорочной капитуляции Японии от имени Советского Верховного главнокомандования. 30 августа вместе с Макартуром и представителями стран-союзников Деревянко прибыл в Японию, а 2 сентября 1945 года принял участие в церемонии подписания акта о капитуляции.
После этого, по поручению руководства страны, с огромной опасностью для здоровья генерал несколько раз посещает города Хиросима и Нагасаки, подвергнутые американской атомной бомбардировке. Составив об увиденном детальный отчёт, он вместе с альбомом фотографий представил его в Генштаб, а затем лично Сталину при докладе 5 октября 1945 года.
Украинский биограф генерала, доктор исторических наук В. Шевченко, утверждает, что материалы К. Деревянко об атомной бомбардировке были использованы для активизации разработки советского атомного оружия.
В дальнейшем Деревянко был назначен представителем СССР в созданном в декабре 1945 года Союзном Совете для Японии с местопребыванием в Токио. Участвуя в работе совета он активно отстаивал точку зрения Советского Союза по вопросам управления оккупированной Японией. В частности, он был одним из главных оппонентов предложенной американским экономистом Вольфом Ладежинским аграрной реформы, предусматривавшей выкуп земли у крупных собственников и продажу её в рассрочку крестьянам. Деревянко, опираясь на личные контакты среди японских коммунистов, считал, что землю у помещиков следует конфисковать и разделить среди крестьян безвозмездно.
Союзный Совет прекратил своё существование в 1951 году из-за разногласий СССР и США по Сан-Францисскому мирному договору. К. Н. Деревянко перевели в Москву, где он работал в военной академии начальником кафедры вооружённых сил иностранных государств, а затем начальником управления информации Главного разведуправления (ГРУ) Генштаба.
Вследствие радиоактивного облучения, имевшего место во время посещения Хиросимы и Нагасаки, здоровье К. Деревянко серьёзно ухудшилось и, после продолжительной и тяжёлой болезни, 30 декабря 1954 года он скончался от рака.
В феврале 2017 года, Распоряжением Председателя Правительства России, одному из островов Курильской гряды присвоено имя Кузьмы Николаевича Деревянко
... читать ещё >Определяющим для принятия руководством Японии решения о капитуляции было мощнейшее наступление Советских войск, которые своими молниеносными и непрерывными ударами на суше, на море, в горах и пустыне в течение 6 дней расчленили и разгромили 750-тысячную Квантунскую армию, продвинувшись в глубь территории Манчжурии на 300 километров, уничтожили части японских войск в Северо-Западном Китае, высадили десанты в Северной Корее, на Сахалине и Курильских островах. Именно поэтому император Хирохито в пол-день 15 августа отдал приказ всем своим вооруженным силам о прекращении войны и объявил о капитуляции Японии. При этом ни словом не упомянув об американских атомных бомбах, он только наступление советских войск назвал основной причиной окончания войны.
Геннадий Турецкий, по страницам газеты «Советская Россия»
2011-09-05 11:15
Однако части Квантунской армии, хоть и расчлененные, и разрозненные, еще продолжали отчаянно сопротивляться вплоть до начала сентября. Поэтому советским войскам пришлось продолжить свои наступательные действия, окружить и по частям окончательно уничтожить все очаги сопротивления. Квантунская армия за 23 дня боев потеряла убитыми и ранеными 677 тысяч человек. Также успешно была завершена Сахалинская и Курильская операции.
Все это приблизило конец войны и подписание Акта о безоговорочной капитуляции Японии, что было намечено сделать 2 сентября. С советской стороны для участия в подготовке и подписании Акта был назначен 41-летний генерал-лейтенант Кузьма Николаевич Деревянко. Как-то так сложилось, что имя подписавшего 9 мая 1945 г. Акт о капитуляции Германии Г.К.Жукова хорошо известно в стране и в мире, а имя К.Н.Деревянко (да и вообще кто подписывал Акт о капитуляции Японии) для многих попросту было неизвестно, ибо в прессе об этом упоминается крайне редко, хотя 2 сентября 1945 г. – вдвойне исторический день: капитуляции Японии и окончания Второй мировой войны. Вот почему имеет смысл с приближением этого исторического Дня исключительной значимости рассказать нынешним читателям о генерал-лейтенанте Кузьме Николаевиче Деревянко.
Родился он 14 ноября 1904 г. в деревне Косенивка Уманского уезда Киевской губернии в семье каменотеса. Но с 1907 г. до 1913 г. жил на Вологодчине, поскольку сюда, в Великий Устюг, за участие в революционных событиях 1905–1907 гг. был сослан его отец. Здесь Кузьма окончил церковно-приходскую школу, затем несколько классов гимназии и начал свой трудовой путь тоже каменотеса, а затем пахаря. В 1922 г. начал службу в Красной армии, где и получил свое главное и основное образование. Сначала – в Киевской военной школе, куда был зачислен курсантом, а затем – в Харьковской школе красных старшин. Здесь Кузьма заинтересовался японским языком, изучал его и к выпуску уже говорил и писал по-японски.
В 1933 г. он продолжил свое военное образование в Военной академии им. М.Фрунзе, куда поступил и где стал изучать еще и английский язык, совершенствуя при этом свои знания японского. В 1936 г. К.Деревянко окончил академию, по складу своих научных интересов был определен как востоковед и направлен в Китай. Здесь он выполнял особую операцию по снабжению китайских войск, воевавших с японцами. За эту миссию в звании капитана был награжден орденом Ленина.
Участвовал он от начала до конца и в войне с Финляндией. Майор Деревянко был начальником штаба Особого разведывательно-диверсионного лыжного подразделения. Награжден орденом Красной Звезды, стал полковником. А в январе–марте 1941 г. выполнял особое задание в Восточной Пруссии.
Но 22 июня началась Великая Отечественная война. И 27 июня 1941 г. Кузьма Николаевич был назначен начальником разведотдела штаба Северо-Западного фронта. В этом качестве он в августе 1941 г. возглавил рейд по тылам немецких войск, где из концлагеря под Старой Руссой было освобождено около двух тысяч пленных красноармейцев. А 4 мая 1942г. назначается начальником штаба 53-й армии Северо-Западного фронта и награждается орденом Красного Знамени. Одновременно ему по представлению командующего фронтом Н.Ватутина присваивают звание генерал-майора.
Позднее в этом качестве и звании К.Деревянко становится начальником штабов уже 57-й и 4-й гвардейской армий 3-го Украинского фронта. Участвовал в Курской битве, в битве за Днепр. Внес большой вклад в успехи Корсунь-Шевченковской и Ясско-Кишинёвской операциях. А заканчивал войну начальником штаба 4-й гвардейской армии далеко на Западе. Участвовал в освобождении Будапешта и Вены. В апреле 1945 г. ему присваивается звание генерал-лейтенанта.
В общем, за годы войны Кузьма Николаевич был награжден: орденами I степени Суворова, Кутузова и Б.Хмельницкого, двумя орденами Ленина, двумя – Боевого Красного Знамени, орденом Красной Звезды, а также американским орденом «За заслуги» и двумя венгерскими орденами. Ну а репутация у Деревянко была очень скромного и благожелательно относящегося к людям человека. Однако с высокой степенью требовательности и к людям, и лично к себе по делу. Его отличали исключительная работоспособность, умение применять глубокие знания, полученные в академии, при разрешении оперативно-стратегических задач.
После освобождения Вены, весной 1945-го, он был назначен советским представителем в Союзном Совете по Австрии, где за короткий срок завоевал огромный авторитет у союзников, показав себя человеком тактичным, умным, знающим и в то же время ни на йоту не отступающим в переговорах от советских позиций.
Перед началом войны с Японией генерал Деревянко был переведен на Дальний Восток на должность начальника штаба 35-й армии 1-го Дальневосточного фронта. Но пока он ехал во Владивосток поездом, И.Сталин направил телеграмму президенту Трумэну, в которой сообщал, что генерал-лейтенант К.Деревянко назначается представителем Главнокомандования Советских войск, действующих на Дальнем Востоке, при штабе Верховного главнокомандующего союзных войск на Тихоокеанском театре военных действий генерале Дугласе Макартуре. Очевидно, важнейшими обстоятельствами для такого назначения Кузьмы Николаевича были как знание им английского и японского языков, так и его безупречная репутация, сложившаяся по работе в Союзном Совете в Австрии, за которой очень внимательно следил Сталин. Все это в совокупности и дало необходимые основания определить для генерала Деревянко его историческое назначение, в том числе и подписание Акта о безоговорочной капитуляции Японии.
15 августа о таком распоряжении Сталина узнал и сам Деревянко. Ему было предложено сойти с поезда в Чите и прибыть в Ставку Главнокомандования Советских войск на Дальнем Востоке к маршалу А.Василевскому.
Там ему вручили эту самую приказную телеграмму Сталина, после чего он несколько дней получал от Василевского необходимые инструкции, а 20 августа уже стал формировать группу советских офицеров для работы при штабе Макартура.
22 августа Кузьма Николаевич получил и сталинское указание о своем официальном назначении для участия в подготовке и подписании Акта о капитуляции Японии как представителя Советского Союза. Утром 25-го вся команда генерала Деревянко вылетела на Филиппины в Манилу. А через два дня был получен телеграфный приказ И.Сталина еще и о переподчинении советского представителя Ставке Верховного Главнокомандования Советских Вооруженных сил, и поэтому «по уполномочию Верховного Главнокомандования Советских Вооруженных сил» генерал-лейтенант К.Деревянко должен был подписать Акт о безоговорочной капитуляции Японии.
30 августа Деревянко вместе с союзниками прибыл в Японию, ну а 2 сентября принял непосредственное участие в эпохальных исторических событиях.
Подписание Акта было решено провести на борту американского линкора «Миссури», стоявшего на рейде Токийской бухты. Церемония была назначена на 10 часов по токийскому (14 часов по московскому) времени. В Советскую делегацию кроме К.Деревянко входили еще представители родов войск: генерал-майор авиации Н.В.Воронов и контр-адмирал А.М.Стеценко, а также переводчик. Американские матросы на «Миссури» устроили им бурную овацию с приветствиями, бросали вверх свои матросские шапочки.
Процедура началась в 10:30 с «Пяти минут позора Японии», когда японская делегация стоя должна была выдержать суровые, укоризненные взгляды всех присутствующих, а затем оба представителя капитулировавшей Японии – министр иностранных дел Сигемицу и начальник генерального штаба генерал Умэдзу – первыми этот Акт о капитуляции подписали. Затем уже от имени всех союзных держав Акт подписал генерал Макартур.
Но когда он объявил, что сейчас подпишет Акт представитель Союза Советских Социалистических Республик, на нашу делегацию обратились взоры всех присутствующих, фото- и кинокамеры почти пятисот корреспондентов всех стран мира.
Сохраняя спокойствие, К.Н.Деревянко подошел к столу, не торопясь, сел, достал из кармана автоматическую ручку и поставил свою подпись под документом.
Ну а чуть позже, в тот же день 2 сентября 1945 года, с Обращением к Советскому народу о капитуляции Японии и окончании Второй мировой войны в Москве выступил и поздравил И.В.Сталин.
После этого, казалось бы, выдающегося и завершающего Акта советское руководство генерала Деревянко домой не отозвало, а поручило ему исследовать обстановку в Хиросиме и Нагасаки, подвергшихся американским атомным бомбардировкам, и подготовить соответствующий отчет. Только когда было выполнено это задание, был составлен детальный отчет о чудовищных последствиях взрывов атомных бомб, скомплектованы документы и фотографии, свидетельствующие о всех этих огромных разрушениях, Деревянко вернулся в Москву. Он представил свои материалы сначала в Генштаб, а затем 30 сентября 1945 г. лично доложил обо всем Сталину, который принимал его вместе с членами Политбюро и правительства. Этот доклад был одобрен Политбюро. И вся работа Деревянко в Японии получила положительную оценку. Ему впервые за много лет был предоставлен отпуск.
А в дальнейшем, с января 1946 г., Деревянко был назначен представителем СССР в созданном в декабре 1945 г. Союзном Совете для Японии с местопребыванием в Токио (председателем был Макартур). В сентябре 1946 г. Кузьма Николаевич вновь лично докладывал Сталину о положении в Японии. Ну а когда этот Союзный Совет прекратил свое существование после заключения в сентябре 1951г. Сан-Францисского мирного договора и значительных разногласий по нему СССР и США, генерала Деревянко перевели в Москву, где он сначала преподавал в Военной академии, будучи начальником кафедры вооруженных сил иностранных государств, а затем работал руководителем информационного подразделения Главного разведуправления (ГРУ) Генштаба.
Однако вследствие ядерного облучения во время посещений им Хиросимы и Нагасаки здоровье Кузьмы Николаевича стало серьезно ухудшаться, и после продолжительной и тяжелой болезни 30 декабря 1954 г. он скончался, едва переступив порог 50-летия. Похоронен Кузьма Николаевич Деревянко в Москве на Новодевичьем кладбище.
